Кто приручит тигра - Страница 41

— Тогда расскажи мне о Джоне и Изабелле! — сказала она.

Он резко отпустил ее.

— Очевидно, ты не слышала ни слова из того, что я говорил. Неужели в тебе совсем нет доверия?

Доминик колебалась. Он всегда умел сыграть на ее неуверенности. Ему же удалось победить ее мятежное желание ранить его так же больно, как он ранил ее.

— Тебе нужно полное подчинение! — с горечью воскликнула она.

— Мне нужна жена! А не инквизитор! — ответил он сурово. — Почему ты постоянно занята прошлым? Разве не будущее должно нас занимать?

— Будущее? Какое будущее? — безрадостно спросила Доминик.

— Вот именно, — жестко ответил он. Доминик беспокойно шевельнулась.

— Тогда отпусти меня.

— Отпустить? Что это значит? Ты хочешь освободиться от меня, так, что ли? Может быть, чтобы вернуться к Хардингу?

Доминик знала, что никогда не сможет возвратиться к Джону, но ему необязательно было это знать. Она крепко держалась за свою глупую гордость.

— Это так невероятно? — спросила она. — В конце концов он был моим женихом, он любил меня.

Лицо Винсенте гневно исказилось.

— Этой английской свинье не известно даже значение этого слова! — яростно заявил он.

— А тебе известно? — удивленно посмотрела на него Доминик.

Винсенте ответил ей странным взглядом, потом пошел к двери.

— О, да, — холодно ответил он, — я знаю. И он закрыл за собой дверь, а она осталась одна, все такая же несчастная и растерянная.

Время тянулось невыносимо медленно. Доминик бесцельно бродила по дому. Она то дотрагивалась до каких-то вещей, то меняла местами какие-то безделушки… Она собрала в саду цветы и поставила свежие букеты в холле и гостиной… Она надела купальник и лежала в шезлонге у бассейна… Но невозможно было уйти от душевных терзаний, и она не находила себе места.

Ближе к вечеру, когда пчелы сонно жужжали в цветах, а жара, казалось, давила, как вполне ощутимая сила, Доминик лежала в шезлонге во внутреннем дворике. Ей удалось ненадолго впасть в какое-то бездумное состояние. На коленях у нее лежала пара открытых журналов. И тут телефонный звонок нарушил тишину и прогнал ее спокойствие.

Доминик резко села и увидела, что Сальвадор своим обычным неспешным шагом направляется в гостиную. Он поднял трубку, и она снова откинулась в шезлонге. Это, конечно, звонят не ей. Может быть, кто-то решил, что Винсенте может оказаться дома вместе со своей молодой женой.

Когда рядом с ней возник непривычно взволнованный Сальвадор, она озадаченно спросила:

— В чем дело, Сальвадор? Сальвадор сплел пальцы.

— Это звонок с завода, сеньора. Просят вас. Доминик нахмурилась.

— Меня? — Она почувствовала слабую тревогу. — Кто это? Винсенте?

— Нет, сеньора, это не сеньор. Пожалуйста, подойдите сейчас к телефону. Доминик покачала головой.

— Кто бы это ни был, Сальвадор, поговорите вы. Спросите, что надо передать. Я не хочу ни с кем разговаривать.

— Но вы должны, сеньора, — настаивал Сальвадор. — Это важно! Доминик вздохнула.

— Ax, Сальвадор, вы же знаете, что я не хочу сегодня ни с кем разговаривать.

— Сеньора! Доминик пожала плечами.

— Ах, ну ладно. Кто это?

— Это сеньор Ривас, сеньора, — ответил Сальвадор, помогая ей подняться.

Доминик успокоилась. Ей нравился Фредерик Ривас. По крайней мере ей не было страшно говорить с ним. Она вышла с Сальвадором в гостиную, и он подал ей трубку. Сальвадор не ушел из комнаты, а остановился у двери, но Доминик не хотела просить его выйти.

— Алло! — сказала она в трубку. — Доминик Мэл… Доминик Сантос слушает.

— А, Доминик, — с облегчением отозвался Ривас. — Благодарение небу, вы дома! Дитя мое, у меня ужасная новость. В лаборатории произошел несчастный случай!

Доминик почувствовала, как кровь отхлынула у нее от головы, и ее охватила страшная слабость. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, она впилась пальцами в край стола.

— Несчастный случай? Сеньор Ривас, что произошло? Мой муж ранен?.. Он не…

— Нет… Нет, он не погиб. Но — да, он ранен.

Доминик прижала руку к горлу, пошатнувшись, и Сальвадор поспешно подошел к ней, чтобы поддержать в случае необходимости.

— Продолжайте! — слабым голосом сказала она. — Что случилось? Где Винсенте? Я хочу его видеть.

Мгновенно их утренняя ссора превратилась в пустяк. Единственно важным для нее была ее потребность видеть его, желание знать серьезность положения.

— Вы не можете увидеть его, Доминик, — мягко ответил Фредерик Ривас. — Сейчас он на вертолете — на пути в Рио-де-Жанейро, в больницу. Там смогут вылечить его гораздо лучше, чем в больнице Бела-Виста.

— Но что у него за раны? — отчаянно вскрикнула Доминик. — Сеньор Ривас — пожалуйста!

— Ну, он получил ожоги! — прямо сказал Фредерик Ривас. — Произошел взрыв…

— Взрыв! — недоверчиво повторила Доминик. — Но как это случилось? Как это МОГЛО случиться?

— Это я намерен выяснить, — сурово ответил Ривас. — Однако сейчас я буду говорить о Винсенте. Когда его увозили, он был в сознании, и это по его настоянию я не звонил вам раньше. Он не хотел, чтобы вы в панике ринулись на завод, что вы, несомненно, сделали бы.

Доминик показалось, что ее сердце сжимает чья-то ледяная рука. Даже когда он был ранен, испытывал физические страдания, он не захотел видеть ее. Она не нужна ему! Это было больно. По-настоящему больно!

— Да, — отозвалась она приглушенно. — Тогда… тогда что же я должна делать?

— Ну… — Ривас явно испытывал теперь неловкость, — ну, Доминик, на вашем месте я подождал бы до вечера и позвонил в больницу в Рио. Они смогут сообщить вам подробности. Доминик подташнивало.